Недавно «Перелётный Чердак» посетил царскую резиденцию в Евксинограде, и среди прочего зашла речь о «маленьком версале», устроенном ровно под окнами дворца, небольшом участке парка, созданном по всем правилам французского барочного парка, который еще называют «регулярным» — в отличие от английского «нерегулярного». Что же такого регулярного во французском парке, почему Андре Ленотр, создатель знаменитых парков Во-ле-Виконта, Тюильри и Версаля, после путешествия по Италии заявил, что итальянцы «совершенно неопытны», хотя слава итальянских парков гремела на всю Европу?
Для начала нужно сказать несколько слов о самой идее парка. Чем он отличается от леса прежде всего и перво-наперво? Парк – или сад – имеет ограду и присмотр. Как храм – это дом бога на земле, точно так же парк или сад – отражение самого первого совершенного сада, Райского сада, изначального места обитания человека безгрешного. Само слово “парадиз”, то есть “рай” – восходит к поздневавилонскому paradise или к древнеперсидскому pairi-dae’-za, что означает “огороженный (царский) сад”.
Идеальное пространство с идеальными жителями. Каждая эпоха, каждое направление искусства создавали свой образ парка-райского сада, стремясь достичь идеала, а уж те, кто был вхож в эти парки – немедленно становились (или должны были хотя бы выглядеть) идеальными людьми, и эпоха барокко довела эту идею сначала до совершенства, потом – почти до абсурда. Я имею в виду тот забавный момент, что в немецком барокко парк может быть вовсе лишен деревьев, только кустарники, фонтаны, клумбы и дорожки, а потаенные тенистые уголки обеспечивают рукотворные гроты и галереи.
По идеальным дорожкам прогуливаются идеальные люди, а король, как творец и хозяин всего этого, взирает на великолепный вид из окна.
Да, еще один непременный элемент ландшафтного дизайна в барокко (не только, просто в барокко эта деталь раскрывается, пожалуй, с наибольшим пафосом): фонтан. Фонтан или хотя бы водоем, кстати, наличествует почти на всех средневековых изображениях рая, даже если огороженная территория очень мала. Это – источник вечной молодости, вещь легендарная и вожделенная, а потому – обязательная в отражении Райского сада на земле. К такому же “отражению” можно отнести парковый зверинец, а за неимением его – хотя бы парочку павлинов, ведь в раю должны находиться мирные и прекрасные дикие звери, живущие рядом с человеком.
Итак, идеальное пространство, услаждающее взор высшего существа (которое живет в доме над всем этим великолепием), попасть в которое можно только при определенных условиях: калитка открыта не всегда и не для всех.
Я пропущу весь период античности, средневековья и Ренессанса, нас интересует период барокко во Франции. А это, конечно же, прежде всего – Людовик XIV, король-солнце, который, пожалуй, был очень близок к обожествлению при жизни. Такому правителю, несомненно, был необходим совершенно новый, невиданный тип парка, идеал идеалов, а итальянские парки того времени (образец для подражания всем, разумеется) разбивались с таким расчетом, чтобы вписаться в окружающий пейзаж – и горы, и холмы, и дальние деревья были фоном для итальянского парка, его своеобразной рамой. Ленотр же, создавая свои шедевры, делал парк “с нуля”, создавая природу заново в очерченных рамках ограды. К тому же, садовники Франции как раз разработали новый тип цветочного декора: партер-бродери. Если совсем просто, то это такая клумба, где цветы соединяются с с небольшими орнаментальными деревьями и кустарниками.
Великолепному парку Версаля предшествовал другой парк, тоже творение Ленотра – дворцовый парк в Во-ле-Виконт, заказчиком которого был тогдашний министр финансов Франции, Николя Фуке. (Тот самый злополучный Фуке, которого впоследствии арестовал Д’Артаньян, и чей повар, Ватель, перешел от опального министра к принцу Конде и благополучно покончил с собой, узнав, что опаздывает рыба к столу. Но это было уже 10 лет спустя.) Замок Во, роскошный дворец и парк, были построены в рекордные сроки блистательной командой зодчих и скульпторов (которая потом в полном составе строила Версаль, конечно же).
На новоселье, 17 августа 1661 года, пригласили короля, Людовик оглядел все это великолепие и поразился в самое сердце до такой степени, что взялся выяснять, откуда у его псевдо-Меньшикова такие деньги. Очень быстро открылись жуткие казнокрадства, Фуке был арестован меньше чем через месяц после роскошного праздника – и так и умер в тюрьме, а поместье было конфисковано. (А Алексашку Петр прощал до самой смерти, хотя картины были похожи до смешного: ровно в то время, что Фуке отстраивал свой Во, у Людовика от Версаля был еще только маленький охотничий домик. Как тут не вспомнить Меньшиковский дворец, выстроенный куда раньше Зимнего.)
Во-ле-Виконте, вид на перспективу из окон дворца 
Вид на замок и парк Версаля и Парижскую дорогу, Пьер Патель, 1668 год, всего семь лет спустя после ареста Фуке
Так история самого знаменитого дворца и его парка началась с пышного празднества и скандала, после которых Людовик просто не мог себе позволить не отстроить нечто в десятки раз более пышное и величественное.
Парк выглядит огромным, кажется, что он простирается за горизонт.
Версальский парк – самый яркий образец регулярного французского парка, для которого обязательно симметричное расположение всех его элементов: газонов, боскетов, аллей, скульптур, фонтанов и водоемов. Аллеи расходятся от дворца наподобие веера или солнечных лучей, разветвляются, деля территорию на все новые и новые участки. “Хорошо решенная арифметическая задача”, – как сказал о подобном парке один литературный персонаж. Это “парк разума”, где человек подчинил себе хаос природы. Вся бывшая территория королевского поместья насчитывала 6475 га: сюда входили и охотничьи угодья, и деревни, которые позже стали также парковыми усадьбами (например, Марли). Длинна стены, огораживающей эти угодья, составляла 43 км, в ней было ровно 22 входа.
Версаль – это прежде всего отражение новой картины мира, его гармонии, подчиненной единому божеству, в случае Людовика это был, конечно, Аполлон, предводитель муз, солнечный бог. Царство покоя и власти. Множество водоемов парка вторят множеству зеркал дворца, знаменитый лабиринт – вторил лабиринтам соборов, символу запутанного жизненного пути грешника, а скульптуры в нем выполняли эстетическую и назидательную роль, ведь они изображали иллюстрации к басням Эзопа.
Обязательный элемент французского парка – скульптура, ведь гуляющий по райскому саду совершенный человек должен был наслаждаться не только победой разума над хаосом, но и изысканными образцами искусства. Центральной композицией Версаля была “Купальня Аполлона” работы Франсуа Жирардона, которого, несомненно, вдохновил Аполлон Бельведерский.
Мрамор, бронза, позолота, струи фонтанов, пестрота прихотливых цветников – вот отличительные черты французского регулярного парка. Позже, когда деревья сильно подросли, и остригать их по форме стало трудновато, возникли зеленые хаотические формы, служившие отличным фоном к этой “хорошо решенной арифметической задаче”. Думаю, именно это привело в итоге к возникновению ландшафтного или “английского” парка, но о нем в следующий раз.
на заставке: Версаль, Бассейн Аполлона. Колесница бога солнца словно поднимается из воды в салюте водяных брызг.
Александр Шуйский для “Перелетного Чердака”
В статье использованы материалы из книги Эренфрид Клукерт, “Садово-парковое искусство Европы”.
Хотите нас поддержать?
Спасибо!
Следите за публикациями «Чердака» в Telegram
